«Записки фотографа
при рабовладельческом строе»

Второй врач… и вот тут ты вдруг понимаешь – это не у него забрали будущее. Это он сам себе будущее обрубил. Ампутировал. Роман прекрасно заставляет тебя прожить, что тело легко убить, но забрать будущее у живой души – невозможно. Каждый ампутирует себе будущее сам, как Ян. Неблагодарностью и гордыней, тщеславием и мелочностью ампутируют себе люди способность на счастье.

Не бывает удачи. Бывает упорство. Бывает целеустремленность. Готовность идти до победного конца. Это всё сказано людям тысячи раз, они кивают на это болванчиками и продолжают путь такими же ослами, как были до. Они не разбираются, что это – упорство? Не устанавливают его в себя, не работают над тем, чтобы стать упорнее – нет – просто кивают головой пусто, как китайские куклы – «а, упорство, да слышали». Еще бы таким не светит удача.

Но ведь это не всё.

Вглядитесь в Эмиля и Яна, и вы увидите, что удача: будет у тебя будущее или сдохнешь ты никому не нужным животным, будет ли у тебя счастье или жить тебе с постоянной отрыжкой недовольства, будет ли у тебя жизнь или будет затхлое отталкивающее существование – вот это решают не деньги, не среда, не обстоятельства. Это решает исключительно ваша способность любить.

И невозможно любить всех, как глупый неудавшийся щеночек «тикап», у которого мозг с лесной орех.

Нет такого – люби всех.

Любить получается лишь тех существ, у которых внутри Солнце.

И нужны глаза, чтобы видеть таких существ, если вам не видно, значит, вы давно в страхе столкнуться с собственными уродствами запрятали глаза поглубже в кишки, где им не место, зато и своих недостаточностей не разглядеть. Можно соврать себе, раз не вижу прыщей на морде, так их и нет. Соврать и не исправлять. Вот так, вкратце, и исчезает способность любить, зато возрастает гордыня. Когда ты сам себе врешь. Прячешь глаза, отключаешь мозг лишь бы не увидеть, где морда твоя – мартышечья. Лишь бы не взяться за изменения себя, а мы все – мартышки, дамы и господа. Нет ни одного примата, что мог бы родиться уже совершенным – с развитыми навыками коммуникации с себе подобными, с развитой эмпатией, смелостью, чистотой. Мы все рождаемся приматами. Людьми нас делает работа с собой. Со всеми своими недостаточностями. И ты можешь признать и развивать своё зрение, как это делает Эмиль.

Или ты можешь сожрать свои глаза, отключить мозг и ненавидеть этот мир за то, что он так обожает «жестоких людей», которым ты не нравишься, которым ты не ровня.

Эмиль ищет себе солнца, что сделает его зрячее, Ян ищет себе оправдания, чтоб и дальше остаться червем. Вот она, вкратце, удача.

Эмиль учится любить, Ян – ненавидеть.

И если бы Ян был чуть более умным или чуть более искренним сам с собой (что, вполне вероятно – синонимы), он бы увидел, что так истово он ненавидит не бога, не мир, не ослепительных существ, выстроивших себе ослепительную сердцевину, так истово он ненавидит себя – скомканного, пустого и лишнего, потому что в своей гордыне и слепоте на любовь не способного.

«Записки фотографа при рабовладельческом строе» – нужнейшая прививка от трусости и ненависти. Прививка столь необходимая сегодня каждому, чтоб никогда не подхватить в жизни вирус Яна. Вирус, превращающий тебя в озлобленное ничтожество. Это экзорцизм по изживанию Яна в себе.

«Кроха сын к отцу пришел и спросила кроха: что такое хорошо и что такое плохо?»

Автор щедро дает тебе прожить не только, как плохо.

Но и как – хорошо.

Чтоб после этой книги ваш мозг знал, как это, чтоб он был на «хорошо» способен.

Так и становятся удачливее – учась любить, отращивая себе глаза и сердце.

Находя в себе смелость смотреть своим недостаткам в лицо, и не просто пялиться на них, жалея себя, а менять сердцевину свою.

Этому всему учит роман.

Проживайте, дамы и господа.

Получайте вашу прививку от вируса Яна, чтоб никогда не ампутировать себе будущего.

Будьте людьми.

Айгерим Ереханова